Раскрытие истинного смысла войны. Роль и значение промыслово-заводских комиссий и их объединение в 1917 г. Совет Рабочих Депутатов. Примирительные камеры. Введение 8-ми часового рабочего дня.

Два с лишним года профсоюзы не существовали, разгромленные царским правительством; два с половиной года все было загнано в подполье.

Рабочее движение пошло вспять, нелегальные организации, оставшиеся верными рабочему классу развивали бешеную кампанию против войны, разоблачая ее сущность, раскрывая глаза рабочим массам на величайшие преступления, совершающиеся империалистическими правительствами всего мира и царским правительством. И если в начале войны шовинистический угар охватывал все слои населения б[ывшей] царской России и, захватив на время и рабочие массы, имел известный успех, то скоро наступило разочарование, скоро выяснилась истинная цель войны, скоро обнаружилась преступная деятельность царского правительства. Те, кто трубили о войне и возлагали надежды на то, что она скоро окончится блестящими победами русского оружия, начали постепенно разочаровываться и впадать в уныние. Бакинские рабочие, дрогнувшие в начале войны и сдавшие свои позиции, закончив блестяще начатую забастовку, попали в общий водоворот звериного воя и патриотизма.

Но скоро, очень скоро поняли бакинские рабочие сущность войны, поняли, в чьих интересах она затеяна, и кому она на руку, поняли обман правительства и лживый патриотизм буржуазной прессы.

Поняли также рабочие, что социалисты всех стран позорно капитулировали перед своими капиталистическими правительствами, что они предали рабочих и вместе со своими кровавыми господами повели на бойню трудящихся одних стран против трудящихся других стран.

Поняли они также, что и русские социалистические партии, за исключением партии большевиков, сдали свои позиции, пошли за царским правительством и, вместо призыва рабочих к борьбе с царизмом, начали призывать их в армию для войны с немецкими, австрийскими рабочими.

Лишь одна истинно рабочая партия, партия большевиков, вела энергичнейшую борьбу против войны; лишь она одна объединяла рабочих вокруг борьбы с царизмом; лишь она одна указывала на истинные цели этой войны, разоблачая ее сущность; лишь она одна помогала рабочим очищать их мозги от шовинистического угара, призывая к международной солидарности.

И если [19]14-й год был годом, когда большинство рабочих находилось во власти обольстительных выкриков буржуазной печати, то уже в [19]15 и [19]16 году рабочие массы все больше и больше освобождались от пут буржуазии и социал-соглашателей и все больше и больше прислушивались к голосу своей революционной партии - большевиков.

К концу [19]16 года атмосфера начала сгущаться все больше и больше, гнилость и преступность царского правительства выступали все ярче и ярче, мозги рабочих очищались от патриотического дурмана.

Царский трон начал шататься и трещать, рабочие и сознательные массы все больше и больше убеждались в необходимости покончить с этим позорным правительством, и свергнуть его. Начался штурм, и царское правительство слетело. Наступили дни февральской революции.

Рабочие массы приступили к созданию своих боевых организаций и начали борьбу с капиталистами.

Раньше всего создались организации рабочих на предприятиях - промысловые и заводские комитеты, которые начали вести огромную работу по урегулированию взаимоотношений между трудом и капиталом.

Вместе с тем были созданы политические организации рабочих - Советы Рабочих Депутатов, которым также на первых порах, пока еще не были созданы профсоюзы, пришлось заниматься разрешением кардинальнейших вопросов рабочей жизни. Промыслово-заводские комитеты были признанными руководителями рабочих в их борьбе с предпринимателями, имели огромный опыт и сейчас же приступили к защите интересов рабочих, разбирая тысячи конфликтов между рабочими и администрацией, предъявляя сотни требований, направленных к улучшению положения рабочих.

Первое время после февральской революции предприниматели были очень снисходительны к требованиям рабочих, стараясь удовлетворять мелкие из них, заявляя себя сторонниками революции.

Но это благодушие продолжалось недолго. Как только нефтепромышленники увидели, что рабочие требуют коренных улучшений, выдвигают вопросы о 8-ми часовом рабочем дне, о колдоговоре и пр[очих] вещах, они пошли на попятную[1], сжались и начали вести наступательную политику.

Они считали, что, свергнув правительство, рабочие сделали свое дело, что теперь они должны отойти в сторону, получать мелкие подачки и не мешать буржуазии вести войну до победного конца.

Начались вопли и вой с их стороны, начались указания на то, что рабочие своими чрезмерными требованиями, не считающимися с военным временем, грозят гибели февральской революции, срывают обороноспособность страны и ведут ее к гибели.

Рабочих призывали к порядку, им предлагали не торопиться, указывая на то, что сейчас война, и что все силы необходимо сосредоточить на разгроме врага.

Но, конечно, рабочие не могли мириться с таким положением, не могли ждать и терпеть дальше голод и холод в угоду господам капиталистам, наживавшим сотни миллионов на войне и желавшим ее продолжения.

Требования, предъявленные промыслово-заводскими комитетами, были разрознены, сепаратны, ничем не регулировались. Это обстоятельство было учтено рабочими и промыслово-заводскими комитетами, которые понимали, что в их борьбе с предпринимателями нужны профсоюзы, объединяющие и координирующие действия рабочих.

Но профсоюзы создавались чрезвычайно медленно, Советы рабочих депутатов были заняты другими задачами, и поэтому перед промыслово-заводскими комитетами встал вопрос о необходимости объединения всех промыслово-заводских комитетов в единый руководящий центр.

Таким путем создались центральные объединенные комиссии промыслово-заводских комитетов по отдельным фирмам, как-то: Нобель, Ротшильд и др.

Действия этих центральных объединенных комиссий внесли некоторую ясность и успокоение в рабочую среду, внесли плановость и однообразие в работу отдельных промыслово-заводских комитетов.

В центральных объединенных комиссиях сосредоточились: руководство всеми конфликтами, возникавшими на отдельных предприятиях, и их регулирование, выработка общих от имени всех рабочих требований; обращения к Совету рабочих депутатов и др[угим] организациям за содействием, и т.д.

Точно так же все переговоры по всем спорным вопросам, конфликтам и недоразумениям, возникавшим на отдельных предприятиях с администрацией фирм, вели эти объединенные комиссии, что вводило всю работу в определенное организованное русло.

Но промыслово-заводские комитеты и их объединенные комиссии вели не только борьбу за отдельные, мелкие улучшения своих рабочих, но и следили за ходом работ на предприятиях, всячески наблюдая за действиями предпринимателей и администрации, которая с некоторых пор стала казаться рабочим подозрительной.

И действительно. Промышленники, видя, что их патетические речи и статьи о чрезмерных требованиях рабочих не влияют на последних, начали саботировать, закрывать предприятия, останавливать их, приостанавливать закупку и посылку на заводы и промысла необходимых материалов и инструментов, думая этим привести рабочих к покорности. Рабочие поняли этот маневр предпринимателей и, в лице своих промыслово-заводских комиссий и центральной объединенной комиссии, стали требовать установления рабочего контроля над производством, а затем, несколько позже, национализации нефтяной промышленности.

Разносторонняя, успешная работа промыслово-заводских комитетов, которые пользовались огромной популярностью и авторитетом у рабочих, заставила их поднять вопрос о создании центрального аппарата, объединяющего и координирующего действия всех промыслово-заводских комиссий, о созыве съездов всех промыслово-заводских комитетов.

Однако, по мере того, как создавались и укреплялись профессиональные союзы, эти требования, в которых заключалось противопоставление себя профсоюзам, являлись ненормальными и неправильными.

Промыслово-заводские комитеты сыграли огромную историческую роль и должны были прекратить свое самостоятельное, существование с того момента, когда на сцену вышли оформившиеся и окрепшие профсоюзы; комитеты должны были превратиться в низовые организации этих профсоюзов.

Недооценивать[2] крупной роли промыслово-заводских комитетов в движении бакинских нефтепромышленных рабочих нельзя, так как эти комитеты были детищем бакинских нефтепромышленных рабочих, рожденным в огне и буре революционной борьбы нефтепромышленных рабочих с капиталом.

Бакинские нефтепромышленные рабочие могут гордиться промыслово-заводскими комитетами, как организационной формой, выдвинутой ими впервые и до них нигде не существовавшей.

Но совершенно естественно, что, несмотря на крупную роль промыслово-заводских комитетов, они не могли разрешить принципиальных и важнейших вопросов, затрагивавших интересы всего нефтепромышленного пролетариата.

Разрешением этих вопросов должны были заняться профессиональные союзы, но последние развивались крайне медленно, вопросы же эти не терпели отлагательства, и потому за их разрешение взялся Совет Рабочих Депутатов.

На очереди стояли такие крупнейшие вопросы, как вопрос о примирительных камерах, о 8-ми часовом рабочем дне, о колдоговоре. Огромное количество конфликтов, возникших в то время и увеличивавшихся с каждым днем, с одной стороны, и неправильные, подчас анархические, действия отдельных рабочих и отдельных промыслово-заводских комитетов, с другой, заставили Совет Рабочих Депутатов заняться урегулированием этих многочисленных конфликтов, почему и был поставлен вопрос об организации примирительных камер.

На заседании Совета Рабочих Депутатов от 27 апреля 1917 года был принят устав примирительных камер для промышленных предприятий Бакинского района; были организованы районные примирительные камеры и центральная камера.

Благодаря организации этих камер и их довольно энергичной работе, было внесено успокоение как в  среду рабочих, так и в среду администрации, инженеров и техников; благодаря этим камерам, удалось ликвидировать безболезненным путем массу конфликтов и недоразумений, которые иначе могли бы вылиться в нежелательные формы и вызвать эксцессы.

Но это была лишь черновая предварительная работа Совета Рабочих Депутатов, так как на очереди стоял более важный, более серьезный и более волнующий всех рабочих вопрос - о 8-ми часовом рабочем дне.

За проведение его в жизнь, за организацию примирительных камер и за признание заводских комиссий повел энергичную работу Совет Рабочих Депутатов.

Для проведения всех этих вопросов в жизнь, Советом Рабочих Депутатов была выделена специальная согласительная комиссия, которая состояла из 10 представителей Совета и 10 представителей предпринимателей.

Ждать с проведением в жизнь этих вопросов, особенно вопроса о 8-ми часовом рабочем дне, было невозможно, вследствие совершенно естественного нетерпения, которое выражали рабочие по этому поводу. Это нетерпение грозило перейти в открытое недовольство и вызвать проведение 8-ми часового рабочего дня явочным порядком.

Вот почему Совет Рабочих Депутатов принял срочные меры и поручил согласительной комиссии срочно обсудить эти вопросы.

Но, само собой разумеется, господа предприниматели не соглашались на введение 8-ми часового рабочего дня.

Председатель Бакинского Совета первого созыва, тов[арищ] С.Г. Шаумян, в «Известиях Совета Рабочих Депутатов», № 7, 1917 г. сообщает следующее о заседании согласительной комиссии:

«Вчера, 8-го апреля, состоялось второе заседание согласительной комиссии для разрешения вопроса о введении[3] в Бакинском районе 8-ми часового рабочего дня, примирительных камер и фабрично-заводских комиссий. Соглашение по названному вопросу, к сожалению, не состоялось. Исполнительный комитет Совета Рабочих депутатов просит всех товарищей сохранять хладнокровие и ждать решения Совета Рабочих Депутатов, который будет обсуждать этот вопрос на своем заседании во вторник, 11 апреля».

Совет Военных Депутатов прислал в Исполнительный К[омите]т Совета Рабочих Депутатов заявление о том, что Сов[ет] Воен[ных] Депутатов считает необходимым возобновление работ комиссии, ибо оставление этого вопроса открытым грозит промышленности осложнениями, совершенно недопустимыми в военное время, почему Исполнительный Комитет Совета Военных Депутатов берет на себя инициативу созвать вновь согласительную комиссию и полагает, что, при пересмотре этого вопроса в присутствии военных депутатов, удастся достигнуть удовлетворительных результатов.

В свою очередь, Исполнительный Комитет Совета Военных Депутатов отправляет заявление нефтепромышленникам о том, что он считает правильным требование рабочих о введении 8-ми часового рабочего дня и одновременно выпускает воззвание ко всем рабочим с призывом к дружной совместной работе и к спокойному ожиданию ответа о введении 8-ми часового рабочего дня».

Таким образом, для того, чтобы сломить упорство нефтепромышленников понадобились: напор рабочих масс, энергичное участие Совета Рабочих Депутатов и, наконец, вмешательство Совета Военных Депутатов.

Лишь после этих совместных, дружных и весьма энергичных выступлений, господа предприниматели вынуждены были дать свое согласие на введение 8-ми часового рабочего дня, о чем Бак[инский] Совет Раб[очих] Депутатов объявил всем рабочим через «Известия Совета» за № 14, от 18 апреля (1 мая) 1917 года.

Это объявление о победе бакинских рабочих было им сделано в день, когда они впервые свободно праздновали 1-ое мая.

Победа была блестящая, потому что бакинским рабочим удалось первым вырвать 8-ми часовой рабочий день у нефтепромышленников, так как в России 8-ми часовой рабочий день еще не был декретирован.