Настоящая брошюра составляет II часть сочинения, которое хотя и давно написано, но распространено до сих пор в России в очень незначительном количестве экземпляров, напечатанных на мимеографе. Эту брошюру, как и переизданную недавно I часть, следовало бы снабдить значительными дополнениями. Однако, по недостатку нужного для этого времени, её приходится перепечатать в неизменном виде. Впрочем, все необходимые разъяснения, относящиеся к той программе, которую защищает брошюра, читатель может найти во вновь написанном предисловии к 1 части «Умственного рабочего».
Дополнить в надлежащей степени первые главы брошюры, заключающие критику экономической доктрины научных социалистов, представляется делом очень сложным: для этого требовалось бы, собственно говоря, заново переработать эту часть сочинения, чтобы придать как критике, так и критикуемой доктрине более общее, более популярное изложение. В момент составления брошюры эта популяризация не представлялась столь необходимой. Тогда было проще всего, приняв во внимание обширную разработку Марксовой доктрины, именно II тома «Капитала», которую дал легальный марксизм, приурочить собственное исследование к тем экономическим темам, которые сделались широко доступными благодаря горячей полемике, сначала между народниками и марксистами, а впоследствии между ревизионистами и ортодоксами. В настоящее время, когда разработка марксистами их экономической теории прекращена, и позабыта недавняя полемика по этому вопросу, наша брошюра оказывается недостаточно общедоступной и популярной. Но для читателей, знающих поближе экономическую доктрину Маркса и её значение для современного социализма, вся брошюра представляет в данный момент тот же интерес, что и пять лет тому назад, когда она была написана.
* * *
Предисловие к первому изданию
Эволюция социалдемократии за последний год дала два крупных факта: завоевание соцдемократией министерского кресла во Франции и окончательное решение «бернштейниады» в Германии.
Первый из этих фактов показывает, что общественная сила, обещавшая недавно немедленно упразднить классовый строй, допускается к управлению в этом строе для укрепления господства над эксплуатируемыми массами. // (с. 166)
Некоторые из французских социалистов протестовали против участия Мильерана в «буржуазном правительстве». Но как бы нарочно, для обнаружения беспочвенности – с социалдемократической точки зрения – их протеста, история выбрала оппортунистический шаг Мильерана непосредственным поводом для объединения, почувствовавших только теперь своё единство, различных социалдемократических фракций. Впрочем, протест производился не столько против «участия в буржуазном правительстве», сколько против «состава министерства», вынуждавшего «товарища» сесть рядом с усмирителем коммуны. Но в последнем обстоятельстве заключается известный фатализм, помрачающий социалдемократическое счастье, фатализм, с которым она должна примириться: её допускают к управлению только при соблюдении одного строго определённого условия: ни один орган гнёта и насилия не должен быть этим допущением ослаблен: наоборот, социалдемократия должна войти в эти органы для того, чтобы этим укрепить их существование. И в данном случае социалдемократия раньше или позже придёт к заключению, что в конце концов нет ничего особенно предосудительного в совместном сотрудничестве Мильерана с Галлифе. Ведь и «коммунары», по убеждению некоторых немецких марксистов (Фольмар), … «лучше сделали бы, если бы пошли спать, вместо того, чтобы драться на баррикадах». Поскольку, значит, безрассудны были коммунары, постольку, вероятно, была разумна «политика» Галлифе, сдерживавшая мощной рукой «безрассудства коммуны», вызвавшие напрасное пролитие стольких потоков крови.
Бернштейн, провозглашая преступность всякой попытки восстания против «воли народа» в западно-европейских демократиях, проклиная всех «кровожадных» бланкистов-революционеров, признавая таким бланкистом и Маркса в эпоху составления «Коммунистического Манифеста» и самым внушительным образом обещая буржуазии очистить Маркса-учёного от противоречащих его науке агитаторских идей и фраз, - пускает, очевидно, в ход самые радикальные средства приумножения социалдемократических министерских портфелей. Два основных момента пролетарской мысли: экономическое учение об эксплуатации и пролетарский материализм, - отвергаются Бернштейном окончательно, путём низведения значения трудовой теории стоимости до уровня всякой другой экономической теории, напр. теории редкости, и превращения «экономического материализма» в «эклектическую», по выражению Плеханова, «сортучку материализма с идеализмом». Социалдемократия, уверявшая, что оба эти момента пролетарского сознания могут быть выражены только учением Маркса и могут быть удержаны только сохранением каждой буквы этого учения; социалдемократия, оставляющая Бернштейна (с его многочисленными учениками) и на будущее время своим признанным теоретиком и законным душеприказчиком Маркса и Энгельса, этим самым свидетельствует, // (с. 167) что своею ортодоксией она лишь доводит упомянутые два момента до их упразднения.
Бернштейн родился не вне социалдемократии, а под «безошибочным» знаменем научного социализма. Гановерский партейтаг признал появление Бернштейновых «Предпосылок социализма» явлением вполне нормальным для партийной литературы, а толкование научного социализма, предложенное им и дошедшее до отрицания двух основных моментов пролетарской мысли, - толкованием возможным. Сам Бернштейн признал социалистическое знамя научного социализма довольно широким для того, чтобы под ним укрылись все его современные ученики, а они одновременно ученики Шульце-Геверницов, и даже Адлеров, т.е. заведомых «пожирателей социализма».
Пересмотру таким образом подлежат все основы научного социализма, вплоть до выставленной им «конечной цели».
Указать ту общественную силу, которая в лице социалдемократического поссибилизма пользуется рабочим классом, как средством для достижения своего участия в управлении буржуазным строем, т.е. в господстве над эксплуатируемыми массами; показать почему и каким образом эта сила могла беспечно развиваться под крыльями «научного социализма» и насколько социал-демократическая «конечная цель» установлена сообразно её интересам, - такова задача этого второго нашего письма об «умственном рабочем».
Восточная Сибирь, 1900 год.