Статья посвящена Полюстровской стачке (18 декабря - 10 января 1991 года), организованной профсоюзом "Независимость"

23 дня борьбы

(К трёхлетию Полюстровской стачки)

Из трех заводов Домостроительного комбината № 2 Полюстровское производство строительных конструкций (ППСК) - был самым старым и отсталым. В то время как два других производства ДСК-2 - Обуховское и Парнасское - процветали, в Полюстрове существовали цеха с обвалившейся кровлей и оборудованием в аварийном состоянии. Плюс к этому - низкая оплата труда. Начальниками на ППСК назначались безвольные и безынициативные люди, которые и не пытались это положение исправить. Боролись только рабочие. Еще в начале [19]60-х годов здесь бастовала бригада формовщиц, в середине [19]80-х - бригада бетоносмесительного[1] цеха. А в конце 1990 года на ППСК прошла 23-хдневная забастовка, в истории современного рабочего движения Петербурга известная как Полюстровская стачка.

К началу забастовки я работала на ППСК машинистом компрессорных установок. От нас зависела работа всего завода - если отключить компрессоры, производство остановится. Поэтому в октябре 1990 года у бригады компрессорщиц созрела мысль заявить протест против низкой зарплаты, блокировав компрессорные установки. Но мы понимали, что одним нам не выстоять - администрация, заручившись поддержкой рабочих других цехов, обвинила бы нашу бригаду в остановке завода. Поэтому, выдвинув требования и не получив ответа, мы решили обратиться к другим бригадам за поддержкой.

Кроме того, я обратилась за помощью к своим товарищам в ИКАР «Независимость». С их помощью в ноябре 1990 года нам удалось учредить профсоюз «Независимость» строительных рабочих Полюстрова.

Теперь мы могли действовать независимо от администрации, государственного профсоюза и СТК[2]. Вновь были выдвинуты требования: кроме повышения зарплаты, мы требовали, чтобы в ночную смену женщины направлялись только по желанию. Начальство вновь отмолчалось. Оставалось одно - стачка. Ее начало было назначено на 18 декабря 1990 года.

Сначала мы провели суточную предупредительную забастовку. Администрация молчала. Стачка переросла в бессрочную. На второй день администрация пошла на переговоры, которые, правда, быстро зашли в тупик - требование о повышении зарплаты начальство выполнять упорно не желало. Вместо этого генеральный директор подал на профсоюз в суд. На шестерых членов стачкома были налажены штрафы, меня уволили с работы. В ответ конференция рабочих объявила ППСК коллективным предприятием рабочих «Независимость» с выходом из ДСК-2. Конференция прошла в день суда[3], повестки на который мы отказались принять, чтобы не обезглавливать забастовку. Был выбран комитет рабочего самоуправления завода, а также принято решение об увольнении должностных лиц, которые препятствовали деятельности профсоюза. Все приказы объединения объявлялись недействительными на территории Полюстровского производства.

Каждый день рабочие приходили на завод, переодевались и проводили собрания в конференц-зале. На них стачком планировал предстоящие на день дела, и велись переговоры с администрацией. Все собрания протоколировались, что оказало впоследствии неоценимую услугу в судах.

Стачечный комитет заседал в парткоме, ключи от которого удалось заполучить только после угрозы взлома двери. Неоднократно забастовщиков «пасла» районная милиция, прокуратура же, как и председатель районного Совета[4], были щедры на угрозы. Самые сильные фразы прозвучали от Собчака[5], который при встрече заявил, что с нами нужно не разговаривать, а разгонять конной милицией. Ходили слухи, что на завод введут войска. На это рабочие говорили: «Арматуры на заводе хватает».

Немало боев выдержали дежурные в компрессорных, обороняясь от представителей администрации, пытавшейся запустить сердце завода. На складах готовой продукции были сооружены баррикады, подъездные пути загородили прицепами и блоками.

Поскольку администрация реагировала только на крайние действия, кроме переговоров, проводились и оккупационные акции. Так, когда в начале забастовки директор отказался выдать стачкому ключи от конференц-зала, 450 человек заполнили здание управления. Собрание проводили прямо там - до тех пор, пока администрация не сдалась. Когда же мы решили опечатать помещения управления и отправить служащих домой, администрация совсем перетрусила. Она подумала, что ее собрались выбрасывать из окон - поэтому на следующий день мы подписали основное соглашение забастовки.

А вот попытка перевода предприятия в коллективную собственность провалилась. Причина - отсутствие поддержки рабочих других производств нашего комбината. Правда, на Обуховском заводе удалось провести двухчасовую забастовку солидарности, но там не оказалось лидеров и борьба прекратилась. Другой наш завод - Парнасский, был изолирован милицейскими кордонами. В итоге мы были вынуждены обратиться за поддержкой к власти, думая, что заявления правительства об антимонопольной политике реальны. Но в Ленсовете нас ожидало разочарование. Нашим лидерам было заявлено, что такие вопросы решаются сессией Совета, по предварительной оценке КУГИ[6]. Председатель КУГИ развел руками: подобной формы собственности // (с. 4) нет и быть не может. По закону можно было только перейти на аренду. Нам отказали и в предоставлении наемного менеджера для налаживания работы предприятия. Но несмотря на это, несмотря на неразбериху и болтовню, царившую в Совете, рабочие были полны иллюзий: они надеялись, что депутаты поддержат их борьбу. Доверив депутатам Нестерову и Грейсу проводить новую конференцию по переходу на аренду, стачком упустил инициативу.

На конференции произошло неожиданное. Депутаты в один голос с администрацией агитировали против выхода из ДСК. Стачкомовцам приходилось буквально драться за возможность выступить перед микрофоном. В итоге большинство проголосовало за переход на аренду, но необходимых 2/3 голосов не было набрано. Депутаты уговорили рабочих прекратить забастовку. Дальше полюстровцев ожидало 8 судебных заседаний, продолжавшихся почти год…

Итог забастовки – полное удовлетворение первоначальных требований рабочих, восстановление уволенных на работе, создание профсоюза, приобретение практического опыта борьбы.

Источник: Шарифуллина Р.С. 23 дня борьбы (К трёхлетию Полюстровской стачки) // Рубикон. – СПб. – 1993. - № 3. – С. 3-4.